Тонкой, потому что нить эта периодически рвется.
- Все, я так больше не могу, - тоскливо вздыхает муж. – Я их отключаю.
И отключает.
И мы остаемся, оторванными от реально-виртуальной жизни, которая бьет ключом и по голове.
А потом, после очередного восстановления сеанса связи, выясняется… Выясняется, что пока мы, ругаясь, паковали чемоданы, пока мы гуляли по узким улочкам Стамбула, пока мы изнывали от сорокоградусной жары Анталийского лета, пока мы переживали первый Любкин лагерный опыт, пока мы работали и отдыхали… в общем, пока вот это вот всё, жизнь пролетела мимо «стремительным домкратом» (с).
И те родители, которым «не все равно», все лето обсуждали знаки отличия, которые с 1 сентября наденут «наши дети» поверх новеньких и отутюженных школьных рубашек и блузок. Диалог был серьезен, дискуссия трудна, но все-таки путем переговоров
Пы.Сы.Очень мне интересно посмотреть в глаза автору сего блестящего решения, но увы, объем ВКонтактной дискуссии приближается к Санте-нашей-Барбаре, и концов уже не отыщешь.
Ах да, детей спросить, конечно, забыли.
Пы.Пы.Сы. Я мужу сказала – возмутись, скажи мы против Красных Бантов.
А он сказал – остынь. Через месяц эти банты потеряют, изомнут, разорвут, и сие Благое Дело почиет в бозе, как и прочие Благие Дела в нашей замечательной стране…
Journal information